«Чтобы не остаться на задворках Вселенной, человечество должно себя резко улучшить»

«Чтобы не остаться на задворках Вселенной, человечество должно себя резко улучшить»
Поделись с друзьями

Почему стремительная автоматизация — угроза для человечества? Когда в мире может появиться больше миллиарда безработных людей и как это можно предотвратить? Рассказывает глава Biolink.Tech Евгений Черешнев

Зачем человеку улучшать свои способности в эпоху развития искусственного интеллекта? Когда чипирование станет массовым явлением и насколько это безопасно? И какую цель преследовал Илон Маск, когда создавал компанию Neuralink? Об этом в подкасте «Как это устроено» рассказал глава Biolink.Tech и, как он себя называет, «первый на планете профессиональный киборг» Евгений Черешнев. С ним беседовали Екатерина Кухаренко и Надежда Донских.

Катя: Евгений, пять лет назад вы вживили себе под кожу NFC-чип, с помощью которого можно расплачиваться в кафе, открывать двери, хранить данные. Расскажите, пожалуйста, есть ли какие-то результаты этого эксперимента и что он дал лично вам?

Евгений Черешнев: Это был научный эксперимент с очень узкой задачей: понять, как себя будут чувствовать наши дети — люди, которые уже не могут отключиться от интернета.

Рассуждения о бионике или о том, что рано или поздно человек будет иметь какие-то имплантаты, которые его улучшают или помогают, — это не вопрос «будет или не будет?», это вопрос «когда?». С этой точки зрения биочип был хорошим «окном». Помимо технологических я понял много психологических вещей — например, как ты будешь испытывать дискомфорт через много лет, когда «фонишь» всем телом. Пишется вообще все, что ты делаешь: каждый взмах ресниц, каждое движение, каждый поступок, каждая координата, каждое биение сердца. И на этих данных можно делать достаточно много выводов.

Основной результат связан именно с большими данными, он, собственно, и привел к концепции цифрового ДНК. Если у тебя достаточно данных о человеческом поведении в динамике, данных о миллионах или десятках миллионов других людей, то ты можешь смотреть не на чертеж тела, а на чертеж человеческой психики, предсказывать множество событий. В принципе это достаточно давно используется в маркетинге. Все рекомендательные системы построены на машинном обучении, которое изучает поведенческие паттерны. Мы живем в эпоху манипуляций, когда тебе продают не то, что тебе нужно для развития, а на что есть спрос.

Вторая история, которая связана не столько с чипом, сколько с изучением того, как данные влияют на человека. Я считаю, что мы биологические роботы с конечным сроком годности. В сухом остатке ничего, кроме информации, не имеет значения. У меня не было никакого страха, потому что любое знание — как автомат Калашникова. Оно может просто стоять в шкафу, вопрос — у кого оно в руках. Просто удалось увидеть, на мой взгляд, колоссальный потенциал, который мы еще только чуть-чуть вскрываем. Цифровое ДНК присутствует у каждого человека, у компании. Это заставляет задуматься о том, что в принципе очень много вещей, которые мы считаем уникальными, чудесными, случайными, они совершенно не случайны. Они все имеют причинно-следственные связи. Многие из них математически просчитываемы, и вообще возникает вопрос о свободе воли, наличие которой очень сложно доказать, когда ты понимаешь, как в принципе построена информация.

Надя: Вы активно пользовались чипом по его прямому назначению — расплачивались в кафе и так далее? Как это на примитивном уровне происходит?

Евгений Черешнев: Чип сам по себе примитивен, по сути, это маленький смартфон под кожей. Это ничем не отличается от того, когда вы подносите Apple Pay или Аndroid Pay к терминалу, просто денежка списывается и все. То же самое, проходите в метро — вместо телефона вы прикладываете руку. Можно открывать машину. Физически привыкаешь к этому и начинаешь так жить.

С точки зрения кибербезопасности это, кстати, в разы более надежный способ, чем отпечаток пальца или распознавание по лицу, которое есть у Apple. Многие думают, что это какая-то магия — компьютер видит отпечаток пальца или лицо. На самом деле нет. Любая биометрия — это всегда технический способ пересчитать некий в случае лица 3D-ландшафт. Когда смотрите на iPhone и он распознает ваше лицо и разблокируется, на вас в реальности смотрят 30 тысяч инфракрасных сенсоров. Они строят очень сложный ландшафт лица, и машинное обучение умеет вычислять, что вы — это вы, даже по частичному изображению лица. Но вот в чем подвох. В любом случае все, что я сейчас сказал, пересчитывается в некий набор нулей и единиц. Машина ничего больше не умеет делать, кроме как принять информацию на вход, посчитать и куда-то передать. Машина — это очень примитивно, никакого искусственного интеллекта почти нет.

И если у тебя украли традиционный логин и пароль, самое страшное, что может случиться, — ну, деньги потеряешь, ну, сменишь логин и пароль, а если у тебя украли отпечаток пальца или изображение лица, сигнатуру, то в первом случае у тебя десять попыток в жизни, во втором — одна. Они украли навсегда, это всегда можно будет использовать. Есть такой черный ящик, из которого ничего нельзя достать даже самому производителю смартфона. И вот изображение лица и отпечаток хранятся там. Если у вас очень много денег и вы, например, огромного масштаба спецслужба или лаборатория, которая работает на квантовом уровне, вы точно сможете все извлечь. В этом смысле история с более или менее традиционной многофакторной идентификацией, когда не просто к телефону пальчик приложил и на границе показал, а есть пальчик, походка, типовое поведение, и обязательно какие-то секретные логины и пароли или как минимум секретный динамический код. А эту историю как раз может взять на себя чип. Чип может постоянно что-то менять, генерировать вашу новую идентификацию, и ее украсть будет бесполезно — она через секунду новая. С этой точки зрения бионика в разы безопаснее, чем пара логин-пароль или просто биометрия.

Надя: В Бельгии есть стартап по вживлению микрочипов. В Швеции люди активно вживляют себе чипы с банковскими картами и ключами. Очевидно, процесс уже не остановить. Когда, по вашим прогнозам, это явление может стать массовым?

Евгений Черешнев: Абсолютно все современные технологии, кроме одной, небезопасны, дырявы. И если, допустим, в самолете к вам подсел злоумышленник, он может клонировать ваш подкожный чип, если знает, где он. Но в организме не так много мест, куда можно имплантировать. И получается, у него есть весь доступ, который есть у вас. Это только один вектор угроз. Можно к турникету приложить считыватель. Ты приложил руку, и помимо того, что тебя пустили, клонировали весь твой чип. Условно говоря, нет защиты, уникальности одной операции здесь и сейчас. И то, что у нас в банках используется достаточно давно, все эти разовые пароли, несмотря на то что они придуманы десятилетия назад, это до сих пор прогрессивные методы киберзащиты. С точки зрения массовости все [технологии] — абсолютное дно, кроме одной, как я уже сказал. Это [технология] компании Neuralink, которую возглавляет Илон Маск.

Катя: В чем особенность его чипа? Насколько я понимаю, это чуть ли не первый и единственный чип, который вживляется в мозг?

Евгений Черешнев: Так и есть. Это достаточно большой чип — больше трех сантиметров по одной из граней. Чтобы его вставить, надо в заднем торце черепной коробки выпилить кубик и вставить туда чипы. Там есть маленькие, тоньше человеческого волоса проводки, которые включаются в конкретные зоны, назовем это так. Это совершенно другой подход, это просто на порядки опережает все, что было сделано до этого. Маск — гений в том смысле, что он не стал бросаться с шашкой на танк. Вместо того чтобы сказать: «Мы завтра начнем всех чипировать», что, естественно, встретит колоссальное сопротивление населения в силу непонимания, он сделал это сейчас [доступным] для парализованных людей, чтобы нейронная сеть как бы начала лечиться. Мозг действительно может в ряде случае восстанавливаться. Люди, которые лежат плашмя, могут перестать быть овощами. Но реальная задумка у него немножко другая. И в этом смысле я с ним согласен.

Про человечество надо знать одну очень важную вещь. Мы не можем считаться биологической формой жизни, мы скорее техногенная форма жизни. Почему? Потому что наш далекий предок, вместо того чтобы очень долго ждать какого-то функционала своего организма, взял палочку и пошел решать свои проблемы. И дальше это привело к тому, что если нам сейчас что-то нужно, мы даже не задумываемся, что есть эволюция, надо подождать. Мы обрушиваем всю силу инженерной мысли, и у нас через два-три дня получается то, что нам нужно. Начиная от автомобилей и заканчивая сегментированием генов. И это делается не эволюционно, а технологически. Искусственный интеллект мы создаем с тем же подходом. И тут есть проблема. Если за 100% взять все активности, которые совершаются человечеством на планете Земля, то искусственный интеллект делает 5%, а 95% делает человечество, но это все тикает. Есть масса задач, которые без машины решать нельзя. Количество растет, и оно в определенный момент перейдет в 50%, а потом будет наоборот: 5% делают люди, 95% — машины. Возникает вопрос с эволюционной точки зрения: а кто вообще имеет значение больше — мы или тот, кто реально работает? Понятно, что искусственный интеллект сейчас «тупой» и далек от того, чтобы себя осознать, но мы делаем все, чтобы это случилось, чтобы появился кто-то или что-то, что умеет вести себя как человек, только лучше. Но если мы сделаем в определенный момент суперинтеллект, в том числе самообучение, то мы в этот момент просто перестанем существовать.

Чтобы не остаться на задворках Вселенной, человечество должно себя резко улучшить. Оно должно сделать ровно то, что наш предок сделал с палкой-копалкой. Мы должны резко стать более конкурентоспособными. Один из вариантов — слиться с машиной, но на своих правилах: чтобы не машина определяла порядок действий, хотя в этом тоже очень много логичного и хорошего, на удивление. Чтобы человек оставался у контроля, его надо сделать более падким на образование и значительно улучшить его возможности.

Если этого не сделать, не улучшить людей, то у нас есть потенциальные проблемы, и они случатся раньше, чем нам кажется. Сейчас главные слова-паразиты в бизнесе — «цифровизация», «автоматизация» и «цифровая трансформация». Они все означают одно: исключение человека из цепочки принятия решений. McKinsey делали прогноз: к 2030 году человечество потеряет около 800 млн рабочих мест. А я думаю, что они консерваторы, и будет больше 1 млрд безработных. Человек может оказаться реально ненужным.

Илон Маск хочет дать нам шанс: пожалуйста, те, кто хочет, будьте лучше. Но слишком много звезд должно лечь, чтобы допустить мысль, что это в принципе может быть неплохо. Любая инновация изначально пугает всех и вся, но тем не менее Маск молодец — он хотя бы пытается. Чипирование человека не ради контроля, а ради расширения возможностей. Маск готов уже пробовать на добровольцах. Я думаю, первые реальные внедрения на людях, которые находятся в состоянии овоща, произойдут в 2025 году.

Если вопрос в том, когда люди смогут купить чипирование и на следующее утро выйти с новыми возможностями, я думаю, это лет 15-20, вряд ли больше. Не надо думать, что это какой-то космический горизонт событий. Другое дело, что, может быть, не все чипы будут сильно интегрированы в нервную систему, возможно, будут некие варианты, которые просто улучшат твои чувства. Ты будешь лучше видеть, слышать и, может быть, стимуляция нервной системы усилит способность быть в фокусе.

Катя: На фоне пандемии стала популярной теория заговора, связанная с Биллом Гейтсом, — якобы нас ждет массовое чипирование, многие это подхватили. Также есть недоверие к вышкам 5G и другим технологиям. Почему возникает такая реакция?

Евгений Черешнев: Это проблема больше психологическая и социологическая, чем логическая. Люди вырывают из контекста какие-то слова и, по сути, лгут, но им так кайфово от того, что есть внимание к ним… Билл Гейтс сделал ровно одну вещь. Несколько лет назад он сказал: «Ребят, следующая проблема для человечества — это не война, это глобальная эпидемия. И если это произойдет, надо подходить к этому инженерно, надо как-то готовиться». И он прав, любой ученый это подтвердит. Он имел в виду ровно это. А почему его обвинили в чипировании? Потому что он в Африке организовал историю с прививками (речь идет о фонде, который финансирует различные медицинские проекты, в том числе разработку вакцины против COVID-19. — BFM). Там в большинстве стран нет никакой инфраструктуры, и надо было быстро определить, делали этому конкретному человеку прививку или нет. И это восприняли как метку дьявола. На мой взгляд, это идиотизм. Люди, которые об этом говорят, реально очень мало читают научной литературы и живут домыслами, а не фактами. Я думаю, Гейтс просто попал под пиар-раздачу, но ему все равно. Чем меньше в социуме интеллекта, тем больше желания свалить все на 5G, пришествие рептилоидов или на чипизацию. Есть люди, которые пытаются искать, думать, объяснять, а есть люди, которые пытаются что-то уничтожить и быстро «решить» проблему.

Во всем, что сейчас происходит, точно виноват не Гейтс. В «Терминаторе» есть классная фраза: «Нет будущего, кроме того, что мы создаем своими руками». Если посмотреть, любая причина для недовольства сейчас — это то, что мы же сами сделали в течение года. Давайте это так называть.

Этот материал доступен в виде подкаста.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Victory Key - АВТОПОРТАЛ Яндекс.Метрика Яндекс.Метрика